Названия большинства главных улиц Таганки отражают историю района и связаны с находившимися здесь в старину территориально-обособленными поселковыми слободами, в которых жили люди одного типа занятий. Большая часть слобод старой Таганки, имели дело с огнем и были сосредоточены здесь на востоке от старого города для того, чтобы дующие в Москве по преимуществу северо-восточные (зимой) и юго-западные (летом) ветры не несли искры пожаров в сторону Кремля (рис. 1).
в районе Таганской площади, как я уже упоминал , располагалась Таганская (или Таганная) слобода, давшая название Таганской площади. Здесь жили и работали кузнецы, выделывавшие таганы - железные треножники.Таганная слобода. На месте современных Радищевских улиц (раньше - Болвановских) Котельная слобода. Котельная слобода, где делали котлы для таганов, которые использовали в походах стрельцы, дала название 5-ти Котельническим переулкам и набережной Москвы реки, на которой сегодня находится известная сталинская высотка на Таганке. Гончарная слобода. Между Таганной и Котельной находилась Гончарная слобода, в которую в XVI веке огнеопасные гончарные производства были изгнаны за Яузу и где изготовляли домашнюю утварь из глины.Каменная слобода. В конце своего царствования Михаил Федорович заменил деревянные стены Новоспасского монастыря каменными с башнями по углам и построил в монастыре каменный собор. Дворцовые каменщики были поселены слободой за Таганскими воротами, между монастырем и Воронцовской улицей. Они остались здесь жить и по окончании постройки Новоспасского монастыря. В конце XVII века к ним поселили еще каменщиков. Получились две слободы, ныне улицы Большие и Малые Каменщики.Семеновские слободы. Чёрная слобода пахарей в начале старой Болвановской и Николо-Ямской улиц (238 дворов) в XVII веке была крупнейшей в районе. Часть её в середине века переселилась за Земляной вал. Они образовали в 1639 г. новую Семеновскую слободу, расселившуюся вдоль Семеновской (современной Таганской) улицы.
Воронцовские слободы. Земли за Таганской заставой стали еще более активно заселяться, когда с Семеновской слободой с Воронцова Поля за городскую стену переселилась часть тяглецов чёрной Воронцовской слободы, основавших новую Воронцовскую слободу, находившуюся в районе современной Воронцовской улицы (рис.2)
Рис. 2. Вид Воронцовской улицы в конце XIX века
Калитниковская слобода.
Местность на востоке таганского района стали называть «Калитники» при князе Иване Калите (1325-1340 г.г.), когда была начата большая перестройка Кремля, а на землях, принадлежавших ему, были поставлены печи для обжига кирпича из добывавшейся здесь же глины. Сейчас в этом районе находятся Большая и Малая Калитниковские улицы.
Немецкая слобода.
Немецкая слобода «Кукуй-город» на Таганке находилась вместе с немецким кладбищем за Земляным валом, по Воронцовской улице и дублировала немецкую слободу в районе современной Бауманской улицы.Тетеринская слобода.
На Таганском рынке большинство лавок в XVII веке держали стрельцы, проживавшие отдельной слободой в районе Нижней Болвановской улицы. Современный Тетеринский переулок напоминает об их командире, полковнике Тетерине.Рогожская слобода.
В Рогожско-Ямской слободе жили ямщики, обслуживающие дорогу на село Рогожи - нынешний город Ногинск, о чем я тоже уже писал ранее. Названия улиц Николоямская, Рогожский вал, 1-й, 2-й и 3-й Рогожских улиц (ныне Школьная, Библиотечная и Вековая улицы) отражают название исторической слободы. Во второй половине XVIII Рогожская слобода стала центром Российского старообрядчества.Греческая слобода.
За рекой Яузой около Андрониева монастыря в районе вокруг церкви Николы на Ямах с XVII века находилась греческая слобода.Сыромятническая слобода.
Сыромятническая дворцовая конюшенная слобода, в которой жили сыромятники (шорники), изготовлявшие хомуты, шлеи, седла и прочие изделия из кожи для дворцовых нужд, возникла в XVI веке в районе современной Верхней Сыромятнической улицы недалеко от Курского вокзала.
Алексеевская слобода.
Слобода, названная по фамилии прославленного московского градоначальника-новатора-мецената конца XIХ века. Здесь с старину обосновались продавцы сена, дров и других товаров старались переложить уплату пошлины на покупателей, для чего, останавливались у ворот Земляного города, не въезжая в него, и здесь продавали горожанам свои товары, а уж те, провозя товар через ворота, платили пошлину. Это привело к тому, что возле ворот образовались рынки сена, дров, древесного угля и поэтому площади у ворот не застраивались. Об этом напоминают Б. и М. Дровяные переулки.
Серебряническая слобода. По берегу Яузы тянется Серебряническая набережная, где в XII веке находился Монетный двор, на котором чеканили серебряную монету, а в переулках жили серебряных дел мастера. На углу Серебрянического переулка в XVII веке была сооружена церковь каменная с деревянным куполом и названа «в старых денежных мастерах» (Рис. 3).
Рис. 3. Вид Серебрянической набережной в конце XIX века
Кошельная слобода. В районе современной Яузской (бывшей Николо-Болвановской) у набережной реки Яуза находилась исчезнувшая сегодня Кошельная слобода. В XVII веке эта территория была заселена мельниками, изготовлявшими крупчатую «кошельную» муку, шедшую через «кошели» - мельничные рукава, давшие название слободе. Есть и другая «легенда», которая гласит, что Кошельная слобода получила своё название от изготавливавшихся слобожанами кошелей для поклажи съестных и других припасов. В 1975 на месте Кошельной слободы разбит пустой сквер - Площадь партизан. Зачем снесена историческая слобода непонятно, зато теперь от нее открывается отличный вид на сталинскую высотку на Котельнической набережной:)
Рис. 4. Вид на сталинскую высотку на Котельнической набережной со стороны Кошельной слободы
Также в Таганском районе находились такие известные поселения, как Крутицы с Крутицким подворьем и Хитрово с Хитровским рынком , о которых я уже писал ранее.Действительно, история Таганки живет сегодня в названиях улиц и площадей района. Но также, что нередко встречается в Москве, во многих названиях улиц живет глупость прошлых советских и современных «лужковских» чиновников, переименовывавших старые исторически сложившиеся названия улиц в не совсем адекватные новые по одним им понятным ассоциациям и усмотрениям. Зачастую, это принимает особо трагикомичные формы, но об этом в следующих постах:)
Рис. 1. Вид на слободы Заяузья от р. Яузы в конце XIX векаРеферат по москвоведению
«Немного о Таганке»
Ученик 11 «Г» класса
Школа-Лицей № 243
Евсеев Валерий А.
История Таганского района…3
Станции Метро…21
История Таганского Района
Таганский район охватывает юго-восточную часть города, которая в далеком прошлом именовалась Заяузьем.
Район Заяузья заселялся и рос по мере роста и развития основного ядра города. Начало Москвы было положено селением на Боровицком холме, где затем вырос Московский Кремль. Позже к Кремлю примкнули Китай-город и Белый-город.
Год от года всё большая часть горожан расселялась вне Кремля, в самом низу холма – на посаде. Так постепенно в XI-XVI веках складывался Большой или Великий посад. В XIV веке его обнесли валом, а 1534 году – рвом и деревянно-земляными укреплениями, а позже – 1538 году на их месте построили стену. Эту стену назвали – Китай-городом. По версии, название «Китай» произошло от слова «Кита», которое означало деревянную изгородь, первоначально окружавшую посад. Поселения, окружавшие Москву, снабжали город съестными продуктами, предметами ремесленного производства.
В XIII-XIV веках посад был заселен торговцами и ремесленниками, но в конце XV века, в начале XVI здесь уже селились бояре, дворяне, духовенство. Они начали вытеснять из посада купцов, ремесленников. Купцам пришлось переносить свои дворы за реку, в Замоскворечье, а ремесленники были вынуждены расселяться более плотно и тесно в Зарядье – низменной части Большого посада, которая была рядом с лавками, где они работали. Купцы же теперь приходил на посад утром, торговали, а вечером возвращались домой в Замоскворечье.
Земляным городом в XVII-XVIII веках называли часть Москвы между современным Бульварным и Садовым кольцами.
В 1683 – 1743 годах Земляной вал был таможенной границей Москвы.
В 1830 году его срыли и устроили широкую кольцевую улицу, вдоль которой против каждого дома разбили сады. Так появилось Садовое кольцо.В 1742 году силами Камер-коллегии, ведавшей государственными доходами и контролировавшей ввоз товаров, в Москве был построен Камер-коллежский вал. Он был таможенной границей Москвы, а с 1806 года стал официальной полицейской границей. В 1864 году заставы ликвидировали. Названия застав и валов перешли к улицам (Рогожский вал, Рогожская застава, Крестьянская и Покровская заставы).
Во второй половине XVII века на территории Земляного города расселялись стрельцы, здесь также были дворцовые монастырские и «черные» (ремесленные и торговые) слободы, но здесь были и загородные дворы знатных людей.
По важнейшим дорогам, идущим из Москвы, были поселены ямщики. Это были крестьяне, обязанные возить из Москвы грузы до ближайшего «Яма» – постоялого двора. «Ямы» обычно находились в 60-70 км один от другого. Ямщики были освобождены от государственных налогов и других повинностей за «Ямскую гоньбу» по верстные» - плату с версты. Система «Ямов» была заимствована русскими у татар.
Ямщик не только перевозил, но и обязан был принять на постой своего ездока. Словом, ямщицкий двор был одновременно и гостиницей. Это, как правило, 2-х этажный дом с арочными воротами посередине длинным внутренним двором, где устраивали конюшни, сараи, колодцы. После пожара 1792 года дома слободы были восстановлены в камне, и до наших дней сохранилась планировка улиц и дворов именно этого периода. На нынешней Николоямской и Школьной улицах находилась Рогожско-Ямская слобода, о которой сохраняют память Рогожский вал, Николоямская набережная и переулок. Отсюда ямщики доставляли пассажиров в древнее село Рогожь (позднее город Богородск, ныне Ногинск Московской области). Так возникло название района Рогожский, который с 1936 года носит название Таганский.
Развитие ремесла привело к образованию в Заяузье территориально-обособленных поселковых слобод, в которых жили люди одного типа занятий. Это были слободы: Котельная, Таганская, Гончарная, Серебряная, Греческая и другие. Так, за Воронцовым полем на берегу Яузы в XVII веке жили в слободе «Серебряники» – мастера царского серебряного двора, чеканившие монеты, изготовлявшие кубки и другие изделия из серебра. Память о слободе отразилась в названии Серебрянической набережной и переулке.
В районе Таганской площади располагалась Таганская слобода. Здесь жили и работали кузнецы, выделывавшие таганы – железные треножники, с обручем наверху, на которые ставили котлы и горшки для варки пищи. Эти таганы с котлами возили за собой стрелецкие войска во время походов. Слободы, имевшие дело с огнем, были сосредоточены здесь для того, чтобы дующие в Москве по преимуществу северо-восточные (зимой) и юго-западные (летом) ветры не несли искры пожаров в сторону Кремля.
Котельная и Гончарная слободы изготовляли домашнюю утварь.
При князе Иване Калите (1325 ÷ 1340 гг.) была начата большая перестройка Кремля, а в Заяузье были поставлены печи для обжига кирпича. Глину для кирпича брали из грунта здесь же. Место производства кирпича находилось на землях Калиты и именовалось «Калитники» или «Калитниково». Так возникали и закреплялись названия той или иной местности Москвы.
В связи с наличием дорог большого торгового значения, в Заяузье селились как торговые люди и иностранцы, так и ремесленное население. Заяузье пополняется иноземцами, возникает Греческая слобода. В районе Николоямской улицы в XVII веке появляется новая Воронцовская слобода. Здесь жили землепашцы, ремесленники, торговцы. Земляной вал, потерявший в конце XVIII века крепостное значение, стал таможенной границей Москвы.
Продавцы сена, дров и других товаров старались переложить уплату пошлины на покупателей, для чего, останавливались у ворот Земляного города, не въезжая в него, и здесь продавали горожанам свои товары, а уж те, провозя товар через ворота, платили пошлину. Это привело к тому, что возле ворот образовались рынки сена, дров, древесного угля и поэтому площади у ворот не застраивались. Об этом напоминают Б. и М. Дровяные переулки.
Москва в XVII в. становится важным центром ремесла и торговли. Город разрастается за линию застав Рогожской (пл. Ильича), Покровской (Абельмановской), Спасской (Крестьянской заставы), где селится городская беднота.
А Таганская площадь, которая получила свое название по стоявшим здесь в конце XVI века Таганским воротам земляного вала, становится центральной площадью всего Заяузья.
Развивается торговля, за Таганскими воротами возникает привозной рынок продуктов и припасов, особенно расширившийся с 1742 года.
Таганская площадь с деревянными домишками и лавками часто горела, но мгновенно отстраивалась заново. После пожара 1812 года на месте сгоревших деревянных лавок построены новые каменные торговые ряды с мясными, рыбными и мучными лавками, богатейших купцов И. Павлова и М. Гу-сятникова. Строил ряды архитектор О. И. Бове.
В XIX веке Таганка наряду с Замоскворечьем стала твердыней Московского купечества, даже само ее название зазвучало символически.
«Таганка. - писал в 1900-х годах знаток Московского быта П. И. Богатырев, - представляла из себя большой богатый рынок, мало чем уступающий известным Московским рынкам - Немецкому и Смоленскому и далеко превосходивший все остальные. Тут были богатые мясные, рыбные, мучные лавки, где можно было найти все, что могло удовлетворить самый тонкий гастрономический вкус. Народ кругом жил богатый, видавший виды, водивший торговлю с иноземцами и перенимавший у них внешнюю «образованность».
Над Таганкой смеялись в комедиях, в юмористических журналах и даже в песенках. А в Таганке жили-поживали да денежки наживали и втихомолку посмеивались над своими «надсмешниками».
В середине прошлого века в Рогожской и примыкающей к ней Яузской частях было много промышленных, в частности текстильных предприятий. В районе Яузы пользовались известностью хлопчатобумажная фабрика И. Гюбнера и шелковая Н. Полякова. А самым крупным предприятием позументной промышленности было заведение С. Алексеева в Рогожской части, где производилось товаров на полмиллиона рублей, а сбывали производимый товар в странах Востока, где большим спросом пользовались мишурные, золотопрядиль-ные и позументные изделия.
К концу XIX века район из торгово-ремесленного превратился в индустриальный, стал заселяться рабочим классом.
С 1917-1936 гг. район носил название Рогожско-Симоновского района (рабочие его сыграли немаловажную роль во всех трех революциях), район помнит бурные митинги и перестрелки 1905 года, забастовки и демонстрации. В октябре 1917 года отряды Красной гвардии шли через площадь к центру на штурм бастионов контрреволюции.
В 1936 г. в Москве произошло разукрупнение районов. В связи с реорганизацией основная часть Заяузья перешла во вновь образованный район Таганский (14 апреля 1936 г.) В 1948 г. умер секретарь ВКП(б) Жданов А. А., в октябре 1948 г. район получил название - Ждановский.
В 1989 г. району вернули старое название - Таганский.
После 1945 года облик Таганской площади начал разительно меняться. В 1950 году на углу с В. Радищевской улицей открылся павильон станции метро «Таганская» (архитекторы А. А. Медведев и К. С. Рыжков). В 1962-63 годах под Таганской площадью проложили транспортный тоннель длиной 600 метров. С северной стороны тоннель непосредственно переходит в Ульяновскую эстакаду, с Южной - в Большой Краснохолмский мост. В 1966 году открылся наземный павильон типовой конструкции станции метро «Таганская» Таганско-Краснопресненской линии (архитекторы Н. А. Алешина и Ю. В. Вдовин).
Наступивший XX век внес коррективы в облик района. Рядом со старыми невысокими домами выросли 16-этажные жилые дома. В 1970-е годы Таганская площадь превратилась в широкую современную магистраль, по которой потоки транспорта устремляются от центра к Волгоградскому проспекту, Рязанскому шоссе, главной дороге из столице в Рязань.
Таганская площадь — место легендарное. Здесь когда-то жили ремесленники, затем их сменили купцы. До начала XX века на Таганской площади шла бойкая торговля. А название ее ассоциировалось с криминальным миром до тех пор, пока поблизости не открылся театр, который стал самым популярным в Москве. История Таганской площади — тема сегодняшней статьи.
Москва горела множество раз. Самый известный пожар произошел в 1812 году. Когда-то в самом в центре столицы проживали ремесленники, изготавливавшие подставки из металла для посуды и котлов. Но в 15 веке им пришлось переселиться подальше от Кремля. Их ремесло было небезопасным.
Для того чтобы предотвратить очередной пожар, мастера перебрались в новый район, отгороженный от центра Москвой-рекой. Это событие можно считать началом истории Таганской площади.
От какого слова происходит название района, расположенного на востоке Москвы? Таганы — те самые изделия, которые производили ремесленники, упомянутые выше. Слово это имеет татарское происхождение.
В 16 веке на том месте, где сегодня расположен Земляной Вал, построили специальную защиту от неприятеля. На Таганской площади соорудили высокие ворота. Отсюда вели дороги в Новгород, Рязань, Суздаль и Владимир. Таганская площадь в Москве стала довольно популярным местом среди купцов.
Для того чтобы попасть в город, нужно было оплатить пошлину. Торговцы, дабы сэкономить, останавливались возле ворот. Здесь и осуществляли продажи. В середине 17 столетия торговлю с возов запретили на центральных улицах. Тогда одним из самых популярных рыночных мест в Москве стала площадь, на которую сегодня ведёт выход из метро «Таганская».
Площадь долгое время была разделена на две части. Деревянные торговые ряды сгорели во время пожара 1812 года. Именно через Таганскую площадь москвичи покидали город, опасаясь ввода войск Наполеона. Несколько лет спустя здесь соорудили каменные торговые ряды. Автором проекта стал Осип Бове — человек, внесший огромный вклад в восстановление города после событий 1812 года.
Вплоть до конца 19 века район, расположенный между Москвой рекой Яузой, именовали Заяузьем. Как уже было сказано выше, площадь получила свое название от слова «таган» - металлического изделия, предназначенного для котлов. Но есть и другая версия. «Таган» в переводе с тюркского — «холм». Действительно, район, в котором находится площадь, расположен на холмах.
Одна из знаменитейших и самых страшных тюрем в России более 150 лет возвышалась вблизи Таганской площади. Что интересного можно сказать о ней и о других достопримечательностях, расположенных в этом районе?
Названия многих улиц Таганского района и сегодня хранят память о своих первых жителях. В старину здесь жили ремесленники: гончары, каменщики, котельники, сапожники. При Екатерине II в Заяузье появились первые усадьбы, в основном купеческие. В начале 20 века Таганка стала полноправным московским районом, в котором, впрочем, удивительно сочетались блеск и нищета.
Здание знаменитого Театра на Таганке было построено в 1912 году. После революции в этом доме располагался кинотеатр «Вулкан». Позже здесь разместился филиал Малого театра. Огромное культурное значение здание приобрело в шестидесятые годы. Тогда театр драмы и комедии, существовавший здесь с 1946 года, возглавил Юрий Любимов. Новый режиссер собрал новую труппу, которая вскоре прославилась на всю страну. Актер Владимир Высоцкий стал одним из символов советской эпохи.
Новоспасский монастырь — древнейший в столице. Его основал еще в 12 веке сын Александра Невского. Сегодня ансамбль монастыря объединяет несколько храмов, в том числе и Спасо-Преображенский собор. Здесь находится одна из самых высоких колоколен в Москве. Во время революции в комплексе монастыря был размещен филиал Таганской тюрьмы. Сама же она находилась совсем рядом.
Среди местных жителей ходила легенда, что монастырь и тюрьма связаны между собой подземным ходом. Острог, построенный еще по указу императора Александра I, остался только в народной памяти. Таганская тюрьма, которой посвящено множество каторжных песен, являлась на протяжении многих лет самым мрачным объектом района. Снесли ее в 1958 году.
Среди нарушителей закона бытовало мнение, что попасть в эту тюрьму - значит навсегда распрощаться со своей свободой. Среди обитателей «Таганк» были и пламенные революционеры: Анатолий Луначарский, Николай Бауман и другие. Впрочем, "политические" никогда здесь не были в почете. В Таганской тюрьме правили уголовники. Одним из них был Осип Шор. Этот знаменитый аферист является прототипом Остапа Бендера.
С приходом советской власти Таганская площадь получила новое название. Ее переименовали в Октябрьскую. Однако ненадолго. Ведь в Москве в честь революционного месяца названы были две площади. Помимо той, о которой речь идёт в этой статье, Октябрьской назвали и Калужскую площадь. Она сохранила это название вплоть до 1993 года. Таганской вернули прежнее в 20-х.
Таганская площадь когда-то была разделена на две части, в таком состоянии просуществовала до конца 30-х годов прошлого века. В 40-х недалеко от неё, на Гончарной улице, построили несколько домов.
Окрестности Таганской площади в архитектурном плане имеют облик довольно беспорядочный. Наряду с так называемыми сталинками здесь возвышаются многоэтажные постройки, возведённые в 1989 году. Радикальные перемены в истории Таганской площади произошли в 60-е, когда здесь началось строительство тоннеля. Тогда снесли и торговые ряды, и часть старинных зданий, расположенных вблизи.
В 1950 году возле Таганской площади была открыта одноимённая станция метро. Сперва вестибюль был украшен портретом Сталина. В 1954 году Иосифа Виссарионовича сменил Владимир Ильич.
В конце июля 1980 года на Таганской площади состоялось самое крупное общественное собрание за всю ее историю. В СМИ сообщений о смерти Высоцкого не было. Тем не менее 28 июля у театра, на сцене которого актер сыграл свои лучшие роли, образовалась километровая очередь.
В эти дни в столице проходила Олимпиада — мероприятие, из-за которого и была предпринята тщетная попытка скрыть от москвичей смерть знаменитого артиста. Благодаря Юрию Любимову и Владимиру Высоцкому название Таганской площади приобрело положительный оттенок.
Свое название Таганка получила в XVI в. от находившейся в пределах Земляного города дворцовой Таганской слободы. Здесь жили мастера, специализировавшиеся на изготовлении таганов - подставок для походных котлов. Сейчас подобный предмет обихода многим кажется маловостребованной экзотикой, но в свое время таган был необходим каждому, кто пускался в дальний путь, и производство его велось с размахом. Впрочем, жили на Таганке и представители других профессий - память о роде их занятий запечатлелась в названиях улиц. С несколькими из них нам с вами предстоит познакомиться поближе.
Таганская площадь
В XIX в. слово «Таганка» стало нарицательным. Здесь селились купцы, многие из которых исповедовали старообрядчество. Их нравы, причудливое смешение патриархальных традиций и типичного для нуворишей самодурства охотно описывали литераторы, запечатлевали художники-передвижники. Подлинным певцом «темного царства» стал, конечно, драматург А. Н. Островский, пьесы которого и сегодня с успехом идут в московских театрах, но и помимо него можно найти десятки свидетельств «таганского» уклада жизни, который наложил отпечаток на архитектуру этого района Москвы.
В начале XX в. москвовед П. И. Богатырев писал: «Таганка представляла из себя большой богатый рынок, мало чем уступавший известным московским рынкам - Немецкому и Смоленскому и далеко превосходивший все остальные. Тут были богатые мясные, мучные и колониальные лавки, где можно было найти все… Народ кругом жил богатый, видавший виды, водивший торговлю с иноземцами и перенимавший у них внешнюю «образованность»… Над Таганкой смеялись в комедиях, в юмористических журналах и даже в песенках. А в Таганке жили-поживали да денежки наживали и втихомолку посмеивались над своими «надсмешниками».
Сенька Скориков, решив обучиться «светскому поведению», рассказывает «студенту Межевого института по имени Жорж», что он, «мол, купеческий сын, при тятеньке в лавке состоял, некогда учиться было. Теперь вот батька помер, все свое богатство наследнику завещал… Нашелся бы добрый человек, поучил уму-разуму…». Подобная история настолько типична для обитателей «темного царства», что дикость Сеньки не вызывает удивления. Правда, и «культурность», к которой приобщает своего ученика Жорж, тоже того «галантерейного» рода, о котором москвичи в XIX - начале XX в. так и говорили: «Таганские манеры».
…Мы пересекли по мосту Яузу. Справа, подобно фантастическому замку, поднимается громада «сталинской» высотки. Она стоит на одном из «семи холмов» старой Москвы - Швивой горке. «Пошли мы на Швивую горку, откуда вид на город», - поясняет Фандорину Ахтырцев («Азазель»). не вполне ясно. Сходную версию о происхождении этого странного названия приводит П. В. Сытин: «Название «Вшивая горка» было настолько одиозным, что городские власти в XIX в. превратили его в невразумительное, но созвучное «Швивая горка». Однако в народе продолжало жить первое название. По разъяснению академика А. И. Соболевского, оно происходит от древнего слова «ушь» - терние, волчец, которым некогда была покрыта горка, высокий левый берег реки Яузы. Но с течением времени слово это было забыто, и «Ушивая горка» стала «Вшивой горкой».
Как бы то ни было, Швивая горка существовала на карте Москвы и даже дала название небольшой (372 м) улочке, которая в 1922 г. была объединена с примыкающей Гончарной под именем улицы Володарского. Сейчас Гончарной возвращено прежнее название, но улица Швивая горка так и осталась «растворенной» в своей соседке - уж больно непрезентабельно даже измененное ее имя. Переодетый девицей Сенька Скориков, желая улизнуть от городового, которому продажный пристав Солнцев поручает проводить новоявленную осведомительницу «до дому, куда укажет», употребляет старый, просторечный топоним: «С пучеглазым псом Сенька поступил просто. Сказал ему, что проживает на Вшивой горке, а как пошли переулками к Яузе, подобрал подол, да и дунул в подворотню. Городовой, конечно, давай в свисток дудеть, материться, а что толку? Мамзельки-фурсетки и след простыл».
Другим фасадом высотка выходит на Котельническую набережную Москвы-реки, названную так в память об одной из бывших здесь черных слобод. В начале XX в. берега реки были густо усеяны торговыми пристанями. «Поди-ка отыщи на Москве-реке неведомо какой склад. Грузового порта в Первопрестольной не имеется, товарные пристани начинаются от Краснохолмского моста и тянутся с перерывами вниз по течению на несколько верст, до самого Кожухова.
Начали прямо от Таганки, с пристани «Общества пароходства и торговли Волжского бассейна». Потом был дебаркадер «Торгового дома братьев Каменских», склады нижегородской пароходной компании г-жи Катиной, пакгаузы Москворецкого товарищества и прочая, и прочая», - начинает в «Алмазной колеснице» Фандорин поиски той самой баржи с оружием, на которой и происходит задержание неуловимого «Рыбникова».
Видимо, в районе Котельников обитал рэкетир Упырь («Любовник Смерти»): «Это который Упырь, Котельнический?» - уточняет Сенька Скориков.
С Котельнической высоткой (еще один народный топоним) связана еще одна жутковатая история. Это роскошное здание было возведено руками заключенных, и в начале 50-х гг. XX в. вплотную к стройке располагалась небольшая «зона», где содержались подневольные строители, то есть лагерь со всеми его реалиями почти у стен Кремля… Но пройдем дальше, на ту самую Гончарную улицу, о которой только что шла речь.
На ее месте в XVII в., как легко догадаться, была слобода гончаров.
На Гончарной улице смыкаются интересы «обитателей» многих романов «фандоринской» серии. Вспомните, с чего начинается знаменитый рассказ Ахтырцева, описывающего Эрасту Петровичу свои блуждания по Москве с самоубийцей Кокориным: «А с Пьером договорились так - он сам предложил. Встречаемся в десять утра у меня на Таганке (я на Гончарной живу). У каждого в кармане шестизарядный револьвер с одним патроном в барабане. Идем порознь, но чтобы; видеть друг друга. Кому жребий выпадет - пробует первый» («Азазель»).
Москвичи даже в начале XX в., подразумевая, район города, говорили «в Таганке». «На Таганке» должно было означать «непосредственно на Таганской площади». Но Таганской площади, какой мы видим ее сегодня, в то время не существовало. Она была поделена на Верхнюю и Нижнюю Таганские площади, причем границей служили навесы длинного торгового ряда. Нижняя Таганская площадь была почти полностью засажена деревьями. Так что же имел в виду Ахтырцев, который «в Москве у тетки проживал, княжны Корчаковой, собственный палаццо на Гончарной улице»? Что это за дом?
Среди основательных купеческих особнячков на «роль» жилища ахтырцевской тетки могли бы претендовать три городские усадьбы, оказавшиеся в этом окружении. Первая из них стоит на Гончарной улице, № 12, рядом с той самой Никитской церковью, которая упоминалась только что. У дома богатая история: в конце XVIII в. М. Ф. Казаков построил его для графа А. А. Безбородко. Впоследствии трехэтажное здание с круглым бельведером именовалось домом Шапкина и домом Тутолмина - по именам владельцев. Дом описан в «Войне и мире» Л. Н. Толстого как дом графа Безухова. Но сейчас мы уже не можем во всей полноте насладиться красотой старинного особняка - здание подверглось реконструкции в 1905 и 1930 гг., было надстроено. При всей своей неоспоримой смелости Б. Акунин вряд ли позволил бы себе намек на дом, который уже послужил «героем» столь известного литературного произведения, да и название «дом Тутолмина» хорошо известно каждому знатоку Москвы рубежа XIX–XX вв.
Может быть, речь идет о доме № 16, который известен как «дом Клаповской»? От прежней владелицы до наших дней сохранились прекрасные росписи потолочных плафонов. Но его интерьеры, по свидетельствам современников, тоже представлявшие немалую художественную ценность, до нас не дошли, - в советское время в здании расположился ни много ни мало Центральный дом научного атеизма - на богомольной Таганке ему, конечно, было самое место.
Ну и, наконец, по свидетельству П. В. Сытина, дом № 35 - ровесник дома Клаповской. В пользу этого варианта говорит его близость к Таганской площади: если решить, что Акунин имеет в виду искаженный в наши дни до неузнаваемости реконструкциями 1930–1940-х гг. дом № 35, становится понятной «немосковская» формулировка Ахтырцева: до Таганской площади действительно рукой подать. А встретились молодые люди, конечно, не в торговой суете Верхней Таганской площади, а под деревьями Нижней Таганской.
Впрочем, каждый может выбрать версию по своему вкусу.
Вот и мы стоим на Таганской площади, от которой, точно лучи звезды, разбегается множество улиц. «К вечеру пятого дня магистр добрался до Таганской площади, где некогда стояли Яузские ворота. От них на юго-восток тянулись целые четыре древние улицы: Таганская (ранее - Семеновская), Марксистская (ранее - Пустая), Воронцовская и Большие Каменщики» («Алтын Толобас»). На минутку представим себе, как выглядели эти места в XVII в. Как справедливо указывает Б. Акунин, до 1919 г. она именовалась Семеновской - по находившейся здесь некогда слободе. «Современная Таганская улица триста лет назад была главной улицей черной Семеновской слободы», - читаем в том же романе. Следует добавить, что возникла эта магистраль как дорога на Коломну и Рязань.
Здесь, на Семеновской-Таганской улице, достигает кульминации интрига «Алтын Толобас». Здесь поместил писатель дом одержимого аптекаря Адама Вальзера, в подвале которого спрятан артефакт, давший название роману, - «сундук, пропитанный особым составом, который не пропускает влагу» (собственно «алтын толобас»), в котором хранится «Либерея», а рядом - послуживший причиной стольких трагедий «Замолей», книга, способная бесповоротно изменить мир к худшему: «Ради Христа бери только ту Либерею, что внизу в алтын-толобасе… Замолея же, прикрытого рогожей трогать не смей ради спасения души», - читает сэр Николас взволнованную инструкцию своего предка фон Дорна.
Конечно, было бы интересно осмотреть этот «деревянный дом в столько окон, сколько было дочерей у предка нашего Гуго Сильного», как иносказательно выразился г-н фон Дорн. Читатели знают, что окон, как и дочерей, было 13. Известно также, что дом был деревянным не полностью: «Посреди темной, состоявшей сплошь из глухих заборов улицы аптекарь остановился и показал:
Вон, видите крышу? Это и есть мой дом… Ничего особенного не примечаете?
Фон Дорн посмотрел. Дощатый забор в полтора человеческих роста, над ним довольно большой бревенчатый сруб с покатой крышей. Темные окна. Ничего особенного, вокруг точно такие же дома.
Окна посчитайте.
Посчитав узкие прямоугольники, Корнелиус непроизвольно перекрестился.
Чертова дюжина!
И на первом, каменном этаже тоже тринадцать. Отлично придумано! Я среди здешних жителей и без того колдуном слыву - как же, немец, лекарь, травник. А тринадцать окошек меня лучше любых сторожевых псов и караульщиков стерегут. Воры стороной обходят, боятся».
Если что и могло сохраниться, то это первый этаж, - вот и Николас Фандорин обнаруживает «разоренный одноэтажный особняк». Но застройка Таганской улицы (в советское время ее переименовали в Интернациональную) обновлялась не раз. Есть здесь и несколько достаточно древних строений (преимущественно «о правой стороне улицы), однако какое из них послужило для писателя прототипом - можно поспорить. Попробуйте сами отсчитать «шестьсот тридцать, что более или менее точно соответствовало пятистам метрам», шагов. Однако достоверно известно, что Таганская улица практически полностью выгорела во время пожара 1812 г. и те старинные здания, которые дошли до наших дней, в основном относятся к XIX в., лишь одно здание датировано 1792 г. Так что искомое место вам должно подсказать лишь чутье и любовь к творчеству Б. Акунина.
Встречаем мы Таганскую улицу (под одним из ее названий) и в другом романе - в начинающей «Любовницу смерти» заметке за подписью Лавра Жемайло читаем: «Вчера в третьем часу пополуночи жильцы доходного дома общества «Голиаф», что на Семеновской улице, были разбужены звуком падения некоего тяжелого предмета, после чего раздался протяжный вой. Выл пойнтер фотографа С., снимавшего ателье в мансарде. Вышедший на шум дворник посмотрел вверх и увидел освещенное окно, на подоконнике коего стояла собака и выводила душераздирающие рулады. В следующий миг дворник заметил лежащее внизу недвижное тело самого С., которое, по всей видимости, и являлось предметом, чье падение произвело столько шуму. Внезапно, прямо на глазах у пораженного дворника, пойнтер прыгнул вниз и, упав неподалеку от трупа своего хозяина, расшибся о булыжную мостовую». К сожалению, этот дом тоже, скорее всего, виртуален: согласно данным архивов, в конце XIX - начале XX в. на Семеновской улице (правда, в то время ее уже чаще называли Таганской) стояли в основном частные дома - 60 % всей застройки владели богатые купцы, остальное принадлежало дворянам (характерный памятник этой социальной группе таганского населения - так называемая усадьба Баташова, расположенная на левой стороне улицы в самом ее начале).
В 1880-х гг. по улице была проведена конка, замененная в 1912 г. трамваем.
А вот Пустая улица (современное название, полученное вскоре после революции, да так и прижившееся, - Марксистская) коренным образом отличалась от своей зажиточной, степенной соседки. Пустой улицу прозвали из-за большого количества незастроенных мест - печальной памяти о пожаре 1812 г. Здесь жили в основном небогатые ремесленники и мещане, и многим домохозяевам оказалось не по карману восстановить разоренные здания. В представлении каждого, кто любит и знает творчество Акунина, Пустая - Марксистская улица прочно связана с трогательным Анисием Тюльпановым: «Вставал Анисий на службу ни свет ни заря, по зимнему времени считай еще ночью. Путь-то неблизкий. Домик, доставшийся от тятеньки-дьякона, располагался на огородах Покровского монастыря, у самой Спасской заставы.
По Пустой улице, через Таганку, мимо недоброй Хитровки, на службу в Жандармское управление было Анисию целый час быстрого ходу» («Пиковый валет»). Мы с вами уже достаточно хорошо изучили акунинскую Москву, чтобы представить себе маршрут, по которому, дрожа от холода, терзаемый мыслями об оставленной дома беспомощной Соне, пробирался Анисий. Однако сведения, которые сообщает писатель о передвижениях своего персонажа, все-таки следует уточнить.
Прежде всего - где именно жил Тюльпанов? Спасская застава в наши дни называется площадью Крестьянской заставы. Так ее назвали в 1922 г., когда посреди площади водрузили не сохранившуюся статую, изображавшую «освобожденного труженика». Изначально эта застава Камер-Коллежского вала именовалась по находившемуся поблизости мужскому Новоспасскому монастырю - тому самому, звон колоколов которого слышит Фандорин в «Алмазной колеснице», когда разыскивает баржу с оружием: «С каждой минутой Эраст Петрович делался все мрачнее.
Поиски затягивались - брегет в кармане звякнул дважды. Словно в ответ пробили два раза часы на колокольне Новоспасского монастыря».
Покровский монастырь
В XIV–XV вв. этот монастырь размещался на территории Кремля, при храме Спаса на Бору, но постепенно его население увеличилось настолько, что монастырь был выведен за пределы города. Наряду с остальными монастырями, окружавшими столицу, Новоспасский выполнял не только религиозные, но и оборонительные функции. В XVII в. его деревянные стены были заменены каменными. Архитектурный ансамбль монастыря можно увидеть и сегодня: особого внимания заслуживают палаты патриарха Филарета. Нынешний адрес Новоспасского монастыря - площадь Крестьянской заставы, 10. К этой точке на карте ближе скорее Воронцовская улица, нежели Пустая - Марксистская.
Еще один ориентир - огороды Покровского монастыря, непосредственно на которых «тятенька-дьякон» выстроил свой домик. Этот монастырь известен всей России, да, пожалуй, и за ее пределами. Ведь в нем находятся мощи святой блаженной старицы Матроны Московской, к которым каждый день стекается за исцелением, наверное, не меньше паломников, чем во французский Лурд. Большая часть жизни этой святой, которая была почти нашей с вами современницей (даты жизни Матронушки, как ласково называют ее москвичи: 1881–1952), прошла в Первопрестольной. Покровский монастырь расположен на пересечении Таганской и Абельмановской улиц (до эпохи тотальных переименований Абельмановская называлась по монастырю - Покровским валом). Где же должны были находиться монастырские огороды? Очевидно, внутри линии Камер-Коллежского вала, примерно там, где располагается в наше время часовой завод. И впрямь, с этого места до Пустой улицы Тюльпанову было рукой подать.
Впрочем, не все так гладко. Описывая, как, «семеня по заснеженному пустырю к Таганке и поминутно оскальзываясь, Тюльпанов сильно себя жалел. Мало того что нищ, некрасив и бесталанен, так еще Сонька эта, хомут на всю жизнь. Обреченный он человек, не будет у него никогда ни жены, ни детей, ни уютного дома», Акунин добавляет умилительную деталь: «Пробегая мимо церкви Всех Скорбящих, привычно перекрестился на подсвеченную лампадой икону Божьей Матери. Любил Анисий эту икону с детства: не в тепле и сухости висит, а прямо на стене, на семи ветрах, только от дождей и снегов козыречком прикрыта, и сверху крест деревянный». Вот тут у писателя, к сожалению, нестыковка. Ближайший к месту жительства Тюльпанова храм во имя образа Божьей Матери «Всех скорбящих радости» находится на Калитниковском кладбище. Однако для того чтобы перекреститься на помещенные на ее стене образ, Анисию пришлось бы сделать значительный крюк за пределы Камер-Коллежского вала, добравшись почти до половины нынешней Нижегородской улицы, а потом вернуться назад. Вряд ли он стал бы это делать. Да и судя по тексту, Тюльпанов не специально подходит к храму - тот просто стоит у него на пути. Жандармское управление, как мы помним, расплагалось на Малой Никитской.
Однако в Москве была (и есть по сей день) еще одна, гораздо более известная церковь, освященная в честь той же иконы. Этот храм был основан в XVII в., а в конце XVIII в. модернизирован В. И. Баженовым. Построенные им колокольня и трапезная дошли до наших дней, а сама церковь не сохранилась: вместо старинного храма сегодня перед нами предстает круглая ротонда, возведенная в 1833 г. О. И. Бове. Это уникальное творение двух великих зодчих находится на улице Большая Ордынка, 20. Мог Анисим проходить мимо него?
В принципе, да. Однако помпезный храм-ротонда как-то не вяжется с поэтичным описанием «иконы на семи ветрах». Да и мимо Хитровки Анисию в таком случае не понадобилось бы идти: напомню, что Большая Ордынка расположена в Замоскворечье, а Подколокольный переулок - в Белом городе. Опять пришлось бы делать неоправданный крюк, на который голодный, озябший, боявшийся опоздать Тюльпанов вряд ли бы решился.
2.3. Ставка Мамая на Красном холме Московский Красный холм (Таганка), Краснохолмский мост и Краснохолмская набережная Полезно взять карту Москвы, положить ее перед собой и следить по ней за нашим рассказом.Согласно старым русским источникам, ставка Мамая во время
Из книги Рассказы о Москве и москвичах во все времена автора Репин Леонид Борисович Из книги Леонид Филатов автораТАГАНКА Юрия Петровича Любимова в нашей стране не было пять лет, но театр и зритель его ждали, не мог он не приехать. И вот Любимов в Москве, он ставит по контракту «Маленькие трагедии» А.С.Пушкина. Есть в этом слове «по контракту» что-то щемящее... Какой-то абсурд, нелепость.
Из книги Леонид Филатов автора Воронецкая Татьяна ВладленовнаТАГАНКА Евгений Евтушенко Мне говорил портовый грузчик Джо, Подпольный лидер левого движенья: «Я плохо понимайт по-русски, Женья, Но знаю, что Таганка-хорошо!» Потягивая свой аперитив, Мне говорил знакомый мафиозо: «Таганка, Женя, это грандиозно! Мадонна, мне бы этот
Древняя заяузская местность Болвановка являет собой первую загадку. Дело в том, что с XV века в Замоскворечье известна местность с точно таким же именем «Болвановка», и их очень часто путают. По московскому преданию, так называлось место в покоренной татаро-монголами Руси, где якобы стоял «болван» – то ли языческий идол, то ли войлочное изображение монгольского хана как знак его величия. (Иные исследователи считают, что на заяузской Болвановке стоял не татарский, а древнерусский языческий идол, изображавший солнце.)Ханский двор в Замоскворечье, где проходила главная дорога из Москвы в Орду, достоверно существовал. Иногда считается, что он был переведен сюда из Кремля еще во времена святителя Алексия: за чудесное исцеление жены хана Тайдулы ему подарили принадлежавшую хану кремлевскую территорию, на которой он построил Чудов монастырь, а двор хана перенесли в Замоскворечье, где образовался политический центр Золотой Орды. Там-то великий Иван III и растоптал в 1480 году ханскую басму, отказавшись платить дань, что стало концом татаро-монгольского ига. По легенде, точно на том месте был позднее выстроен Спасо-Преображенский храм.
А что же было на Таганке? Наиболее стройная и обоснованная версия ученых гласит, что в древности здесь тоже проходила часть дороги в Орду, которая затем приближалась к Кремлю и перекидывалась в Замоскворечье. Реже встречается мнение, что до времен Ивана III именно здесь, на заяузской Болвановке, на восточных подступах к Москве, великие князья с почетом встречали послов Золотой Орды, слушали ханские приказы, которые послы зачитывали, ступив на подстеленные на землю соболя, присягали хану и приносили сюда собранную дань. Так что здесь тоже мог быть свой «болван» –изображение хана. А потом ордынский центр окончательно переместился в Замоскворечье. Впрочем, иногда даже и ученые разделяют мнение, что на заяузской Болвановке, а не в Замоскворечье, Иван III растоптал басму. Еще предполагают, что тут, на будущей Таганке (этот топоним возник позднее), как и в Замоскворечье, подле дороги в Орду селились мирные татары, которые могли поставить тут «болван» – изображение хана или даже капище с идолами.
Достоверно известно лишь то, что от Таганки начиналась очень древняя дорога на юг, по которой и ездили в Орду, и называлась эта дорога Болвановкой. Она и могла дать имя заяузской местности, если обе московские Болвановки не были связаны между собой каким-то общим понятием. Именно по этой дороге шло из Москвы на Куликово поле войско Дмитрия Донского. Оттого в наше недавнее время на бывшей Нижне-Болвановской, а ныне Яузской улице поставлен высокий закладной крест, знаменующий, что на этом месте будет открыт памятник благоверному князю Димитрию Донскому.
Другая версия ученых связывает название «Болвановка» (и таганская, и замосквореченская) с деятельностью местных ремесленников, которые изготовляли металлические чугунки-болванки, необходимые для древнего литейного или гончарного дела, – ведь рядом жили и котельники, и кузнецы, и гончары. Такая же ситуация была и в Замоскворечье, где слобода кузнецов соседствовала с собственно Болвановкой. Возможно заяузские мастера (в отличие от замосквореченских) делали не металлические, а деревянные болванки для пошива мужских головных уборов, что породило версию, будто бы в старину на Таганке целой Болвановской слободой жили шляпных дел мастера. Им или поставляли точеные из дерева болванки, или они делали их сами. Есть мнение, что рядом, на Швивой горке, жили древние московские портные – швецы, оттого горка и была названа Швивой. Тогда вполне вероятно, что на соседней Болвановке могли действительно жить шляпники, и что в этом районе древней Москвы производили готовую одежду.
Две старомосковские улицы – Нижняя и Верхняя Болвановская (ныне Радищевские) – отразили и топографические особенности местности, где был высокий Таганский холм, по преданию, один из семи холмов Москвы. Нижняя Болвановка находилась у подножия холма, подле Яузы, а Верхняя – на самой горе. И именно здесь, на вершине этого высокого, крутого холма, суждено было появиться прекрасному православному храму, освященному во имя святого Николая Чудотворца, которого татаро-монголы называли «русским богом». Но до этого было еще далеко. Прежде Таганке было суждено перевернуть еще одну страницу в летописи своей истории.
Тайны Немецкой слободы
На этой странице старая Таганки тоже «соперничала» с Замоскворечьем. Именно здесь, на заяузской Болвановке, в XVI веке располагалась московская Немецкая слобода, которую традиционно соотносят с другим – Лефортовским районом на правом берегу Яузы и с Замоскворечьем.
Действительно, самая первая Иноземная слобода появилась в Замоскворечье при великом князе Василии III. Там он поселил своих иностранных наемников, подальше от московского люда (как известно, в старину москвичи называли «немцами» всех иностранцев, кто не говорил по-русски – «немые», «не могущие ответить»), предоставил им льготы и права, например на относительно вольное употребление спиртного. Чуть позже, при Иване Грозном, который поселил в Замоскворечье и своих стрельцов, там открылся и первый московский кабак. Оттого замосквореченская Иноземная слобода, по легенде, называлась «Наливки» – от часто звучавшего там требования: «Налей-ка!», которого простым москвичам еще не дано было часто употреблять.
В 1547 году заяузская Болвановка сгорела в печально знаменитом пожаре, что вспыхнул через полгода после коронации Ивана Грозного. Но уже в 1560–1570-х годах Иноземная слобода была переведена из Замоскворечья на левый берег Яузы и именно на Болвановку. Причиной тому стало огромное количество военнопленных, взятых в ходе Ливонской войны, которые и поселились на заяузской Болвановке. По воспоминаниям Джерома Горсея советники объяснили государю Иоанну Васильевичу, что есть разница между его пленниками и его врагами. Более того, из этих помилованных пленных, а в их числе были и французы, и голландцы, и шотландцы, и англичане, царь создал боевой отряд, сражавшийся на его стороне против крымских татар. Воинам дали хороший рацион, сильных лошадей и огнестрельное оружие, которое сильно испугало крымских татар, после чего ливонские пленники «жили в милости» у русского государя.
В 1579 году население Иноземной слободы в Заяузье насчитывало более 400 человек. На Болвановке появилось свое Немецкое кладбище (старое; самое первое было в Замоскворечье), и надгробные плиты с латинскими эпитафиями позднее пошли на кладку Никольской церкви.
По поводу дальнейшей судьбы московской Немецкой слободы среди ученых существуют разногласия: одни считают, что знаменитая слобода на Кукуе в будущем Лефортово, на правом берегу Яузы, возникла одновременно с Болвановской. Другие же полагают, что Иноземная слобода была просто переведена с Болвановки на Кукуй, где при Борисе Годунове ее населению разрешили построить кирху, завести мельничное дело, дали льготы, ссуды и проч.
Самое интересное, что в заяузской Болвановке тоже, как и в Замоскворечье, жили московские стрельцы. О том свидетельствует название местного Тетеринского переулка, напоминающее, как считается, о стрелецкой Тетеринской слободе. Согласно старинной московской традиций, переулок был назван по фамилии начальника слободы, стрелецкого головы Тетерина, который при Иване Грозном участвовал в походе на Астрахань и возглавлял стрелецкий полк, который и был, вероятно, здесь расположен.
Храм на седьмом холме
История Таганской слободы, в которой появилась Никольская церковь, тоже причудливым образом перекликается с Замоскворечьем. В Заяузье были скучены дворцовые ремесленные слободы, которые особенно развивались здесь после перевода Немецкой слободы в Лефортово. Ремесленники одной такой слободы изготовляли таганы – чугунные треножники-подставки для походных котлов и горшков, на которых варили пищу на костре, отчего и произошло название местности. Здесь же по соседству, в Котельнической слободе, изготовляли сами котлы, а горшки – в Гончарной слободе, от которой осталось имя Гончарной улицы и слободской храм Успения в Гончарах. Котлы и горшки вместе с таганами поставляли главным образом в армию, но пользовалось ими, конечно, и мирное население.
Менее распространено мнение, что слово «Таганка» родом из татарского языка, наследство времен ига, когда татары селились в Москве у дороги в Орду. Возможно, что «таган» в переводе с тюркского означает «гора», «холм», «вершина горы», что вполне соответствует природным особенностям этой местности. В конце XVI века при Борисе Годунове здесь появились Таганские ворота Земляного города, названные по главной местной слободе, и около них стали заселяться многочисленные ремесленные слободы. Оттого возникла другая версия о происхождении имени Швивой горки: будто явилось оно от прозвища «Вшивая», означавшего, что здесь селился простой мастеровой люд.
Столь многочисленным слободам требовалось иметь собственные приходские церкви. Так и получилось, что этот район в старину был буквально усеян храмами. Воскресенский, Успенский, два Никольских, два Космодамиановских, Никитский… Многие из них были снесены или перестроены до неузнаваемости после революции, но и сейчас два уцелевших храма – Никольский на Болвановке и Успения в Гончарах – стоят буквально друг против друга. Теперь это кажется странным, а тогда было естественным слободским разделением. Церковь Успения в Гончарах была приходским храмом московских гончаров, которые поселились здесь из-за близости Яузы – река была необходима для гончарного дела и уберегала центральный город от «огнеопасной» Гончарной слободы. А Никольский храм стал приходским для местных ремесленников Болвановской слободы и, возможно, самих таганцев, пока не появился храм Воскресения словущего, стоявший на стрелке Марксисткой (Пустой) и Таганской (Семеновской) улиц, где сейчас площадь перед таганским гастрономом. Эта церковь была построена позже Никольской, в 1654 году, в благодарность за избавление от эпидемии чумы, от которой тогда особенно пострадало Заяузье. Предположительно ее возводил зодчий Дмитрий Старцев – отец и учитель архитектора Осипа Старцева, который потом построил храм Николая Чудотворца на Болвановке.
Храм же Николая Чудотворца на Болвановке был относительно молодым среди московских церквей. Первый, деревянный, храм известен только с 1632 года и не существовал до Романовых, хотя крайне редко встречается утверждение, что он был основан в 1506 году. Приход у него уже сложился – в 1632 год Таганская слобода насчитывала 93 двора. Об истории его строительства существует две версии. Согласно первой, в 1682 году патриарх Иоаким благословил возведение каменной Никольской церкви, той самой, что чудом дожила до нашего времени. Однако у прихожан не оказалось достаточно средств, чтобы осуществить дорогостоящее строительство, и деньги собирали очень долго, так что возведение храма началось только в 1697 году. Вторая версия гласит, что в 1682 году на этом месте все-таки появилась маленькая каменная церковь с шатровой колокольней, насколько позволили собранные пожертвования прихожан. А в начале XVIII века ее стали перестраивать и расширять на средства князей Гагариных. Именно это новое здание храма и построил архитектор Осип Старцев.
Пятиглавый красавец-храм оказался о двух этажах. Внизу находилась теплая, то есть отапливаемая в холодное время года церковь с престолом во имя святителя Николая Чудотворца для зимних богослужений, а на втором ярусе – летняя, где престол освятили во имя апостолов Петра и Павла, по тезоименитству правившего тогда государя Петра Алексеевича. Были и приделы – Введения во храм Пресвятой Богородицы и Усекновения главы Иоанна Предтечи. Интересно, что алтарные апсиды нижней церкви более выдвинуты на востоке, чем верхние, ибо, согласно старинному церковному правилу, один храмовый престол не должен перекрывать другой престол, чтобы не мешать молитвам, творимым в алтаре, свободно возноситься к небу.
В августе 1712 года новоустроенный храм освящало духовенство Успенского собора. Храм, воздвигнутый на Таганском холме, был высотной доминантой площади и замыкал на себе перспективу прилегающих улиц, в соответствии с исконной московской традицией, где храмы имели роль градостроительных символов, и получалось, что в перспективе каждая улица Москвы вела к храму.
Появившийся храм преподнес Москве еще одну загадку. Возведенный на рубеже XVII–XVIII веков, то есть в ранние петровские времена, ставшие революционными и для московского зодчества, он был построен в архитектурных традициях Московской Руси, – и это в то время, когда по Москве уже шествовало молодое петровское барокко. Храм стал архитектурным анахронизмом. Почему? Это один из редких примеров влияния личности зодчего.
Осип Старцев был убежденным москвичом, и его архитектура выражала дух старой Москвы. Это он построил в Кремле истинное чудо – знаменитый ансамбль домовых церквей Теремного дворца об 11 главах на одной кровле, где объединились Верх-Спасский собор, церкви Воскресения словущего и Распятская. Он же построил и Крутицкий теремок, и трапезную в Симоновом монастыре. Старцевы как-то особо были связаны с Таганкой. Уже говорилось, что его отец, вероятно, строил местную Воскресенскую церковь и был в ней похоронен. А об Осипе Старцеве известно, что он со временем завел собственную гончарную мастерскую, в которой делали поливные изразцы. Исследователи считают, что эта мастерская находилась как раз в районе Таганки–Язуы, где исстари велось гончарное дело и были для того все условия. Изразцы собственного изготовления мастер и поставлял на Крутицкое подворье. Более того, ученые предполагают, что и дом самого архитектора находился рядом с мастерской, то есть в том же Заяузье, где мастер возводил на закате жизни Никольский храм: в этом случае он мог быть и его приходским храмом.
Осип Старцев был очень талантливым архитектором. Об этом свидетельствуют не только его прекрасные творения, но и тот факт, что Старцев дважды получал награду от царя, ибо «он у каменных дел цену сбавил». Ведь тогда быть архитектором значило не только создать проект и воплотить его, но уметь полностью осуществить строительство, руководя и финансовыми, и административными вопросами.
Петровские реформы принесли мастеру трагедию. Никольский храм был намеренно выстроен им не просто в старых традициях, а как протест против новшеств истории. Особенно если учесть тот факт, что в 1703 году появился Петербург и стал центром России с самого начала своего основания. Русская жизнь уходила из исконной, православной Москвы в новую столицу, и это не могло не вызвать протест у москвичей и других русских людей. Старцев не получил приглашения в Петербург, порой именно этим фактом объясняют «консерватизм» мастера, оставшегося не у дел, но все было гораздо глубже и драматичнее.
Спустя два года после освящения Никольского храма, в 1714 году, вовсе было запрещено каменное строительство в Москве. Для православного московского архитектора это было настоящей катастрофой. Известно, что старый мастер принял иноческий постриг в одном из московских монастырей и умер после рокового в его жизни 1714 года. Именно поэтому Никольский храм на Болвановке называют последней средневековой постройкой старой Москвы и последним произведением последнего средневекового архитектора Москвы – «лебединой песнью» в творчестве московского зодчего, его прощанием с Москвой. Но судьба оказалась для его детища благосклонной.
У этого храма есть особенность: его строили и всегда восстанавливали на средства прихожан. К сожалению, после пожаров и многочисленных перестроек и покрасок мы теперь видим храм не таким, каким он был создан Старцевым. А раньше люди восхищались его архитектурой и убранством. В нем находились бесценные древние иконы – деисус и образ Сергия Радонежского, написанные племянником преподобного Сергия Радонежского – архимандритом Симонова монастыря преподобным Феодором. Иконы были в серебряных ризах, дубовые иконостасы позолочены, паникадила исполнены из дорогой бронзы, а храмовые фасады украшали рельефные херувимы.
Последняя дореволюционная реставрация храма была проведена в начале ХХ века, когда его обновили художники И. М. и М. И. Дикаревы. К тому времени Таганка уже превратилась из ремесленного в обжитой купеческий район. Хотя и прежде именитые люди не брезговали старой Таганкой. Например, в приходе церкви Николы в Котельниках (недалеко от одноименного храма на Болвановке) жили знаменитые Строгановы, те самые, что осваивали Урал и Сибирь во времена Ивана Грозного. В XIX веке по ходатайству и на средства князя С. М. Голицына, потомка Строгановых, в память о них было построено новое, сохранившееся до наших дней здание Никольского храма, которое возводил Осип Бове. А их перестроенный дом на Гончарной, 12 переходил то к брату канцлера Безбородко, то к генералу Тутолмину, то к «ситцевому» королю Прохорову, владельцу знаменитой Трехгорной мануфактуры.
В 1911 году в 5-м Котельническом переулке поселились купцы Зимины, и особняк для них возводил архитектор В. Д. Адамович, тот самый, что построил Николаю Рябушинскому знаменитую виллу «Черный лебедь» в Петровском парке. А в следующем, 1912, году для купчихи Платовой архитеткор Гельрих построил двухэтажный угловой дом, где открылся редкий еще в те времена кинотеатр «Вулкан», а много лет спустя – театр на Таганке.
Покаяние
Революция пришла на Таганку стремительно. В 1919 году обе Болвановские улицы переименовали в Радищевские, поскольку опальный писатель, вызволенный из ссылки Павлом I, по этой дороге возвращался в Москву. Была снесена и Воскресенская церковь, несмотря на протесты Барановского, и могила зодчего Дмитрия Старцева бесследно пропала. Чудом не пропало творение его сына, и даже в Симоновом монастыре, когда тот сносили в январе 1930 года, после взрыва устояла трапезная, которую построил Осип Старцев.
Никольский храм закрыли около 1920 года, но, к счастью, не снесли, а отдали под учреждения – для того походило большое и просторное здание. Все убранство уничтожили. В 1922 году из храма вывезли более 15 пудов серебра, но к вечеру на Таганке собралась большая толпа москвичей – около 400 человек. Сосредоточенные части особого назначения принялись «усиленно вести пропаганду», чтобы уговорить народ разойтись.
В 1944 году, когда строили кольцевую станцию метро «Таганская» и перестраивали Таганскую площадь, начали разрушать «ненужный» в новом ансамбле Никольский храм. Уничтожили главы и верхушку колокольни, но поскольку патриаршество было только что восстановлено, удалось отстоять храм как памятник архитектуры и даже провести реставрацию, вернув все утраченное, кроме крестов на куполах. И только в 1990 году храм отдали верующим. Он долго-долго стоял закрытым, его плотно запертая дверь притягивала внимание таганских старожилов, манила к себе загадкой – что там, внутри…
Теперь храм, приписанный к соседней церкви Успения в Гончарах, где находится Болгарское подворье, вновь открыт. Титанические усилия потребовались, чтобы восстановить его максимально в том виде, каким он был задуман Старцевым. Храм блистает позолоченными крестами. Его интерьер, конечно, не возобновлен в дореволюционном виде, но вполне прекрасен. Здесь находится очень редкий в Москве образ иконы Богоматери «Прибавление ума», столь важный, столь необходимый людям. Обычно к этой иконе ездят в Тихвинскую церковь на ВДНХ, и замечательно, что теперь и в самом центре Москвы к ней можно вознести молитвы. Перед этой иконой Богоматери молятся и о детях, и об учащихся, и о болящих, и о даровании разума – духовного и телесного. А слева от иконостаса – дивный образ святителя Николая Чудотворца. Увидев его, так и хочется затеплить перед ним свечу…
.jpg)
